 Когда президенту Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедову во время его недавнего визита в Китай вручали титул почетного профессора Пекинского университета, он широко улыбался. Однако его радость была вызвана, скорее всего, не столько академическим титулом, сколько выгодной сделкой по экспорту топлива, которую он подписал ранее в тот день - 65 миллиардов кубических метров природного газа, примерно половина объема газа, потребленного Китаем в 2010, теперь будут поставляться с массовых туркменских месторождений ненасытным, казалось бы, китайским потребителям.
Это соглашение, заключенное в конце года, позволило некоторым наблюдателям заключить, что Туркменистан, богатый природным газом, переиграл сильнейшего игрока в данном регионе - Россию. Годами Москва договаривалась с Пекином об экспорте газа, но что предпримет она сейчас, когда Китай получает такие объемы из Туркменистана? Однако это неправильная постановка вопроса. Эта сделка по природному газу является геополитическим шахматным ходом со стороны Пекина гораздо в большей степени, чем демонстрация силы со стороны Туркменистана. Интересы Китая в этом регионе заключаются и в природных ресурсах, и в чистой власти. Пока Запад концентрируется на ограничивании действий Китая в азиатско-тихоокеанском регионе, Пекин извлекает выгоду из большой зоны влияния на своих западных границах - в Центральной Азии.
Годами Ашхабад не имел существенного значения. Он является одним из десяти крупнейших газовых ресурсов мира, но так успешно никогда не мог воспользоваться этими богатствами, чтобы занять крепкую позицию среди государств нефтепоставщиков - туркменистанский газ продавался на границе российскому "Газпрому", который экспортировал его европейским потребителям по вздутым ценам. Это делало Туркменистан своего рода изгоем в энергетическом контексте.
Но теперь Ашхабад не только "обхаживает" Пекин, но и "флиртует" с Еврокомиссией, которая хочет построить Транскаспийский газопровод из Туркменистана в Европу и активно ратует за туркмено-афгано-пакистано-индийский газопровод. Этот расширенный спектр вариантов экспорта укрепил позицию Бердымухамедова в противостоянии господству российского Газпрома.
Однако те, кто обращают свое внимание только на Туркменистан, упускают общую картину. Более точным было бы сказать, что выбор Пекином туркменского, казахского и узбекского газа вместо российского заставило Газпром пересмотреть свою региональную стратегию. В то время как переговоры о ценах с Москвой продолжаются последние 5 лет, китайская Национальная нефтегазовая корпорация (CNPC) уже обновила на скорую руку существующую транспортную инфраструктуру для создания Китайско-Центральноазиатского газопровода. Возникший при этом сдвиг в региональной геополитике в отношении энергии демонстрирует улучшение положения Китая.
Это также демонстрирует, что намерения Пекина в сущности именно геополитические. Показатель результативности для Пекина - это стабильность, т.е. государства-клиенты, чье правительство предсказуемо и услужливо. Китайский анализ показывает, что они теперь - взрослые в Центральной Азии, а Россия и западные игроки несут с собой только нестабильность.
Однако Китай хотел бы замаскировать свои геополитические амбиции в зоне Центральной Азии. Чиновники из китайского министерства по энергетике и МИДа утверждают, что единственная цель Китая - получить доступ к природным ископаемым. Посетив недавно Китай, я общался с сотрудниками из министерства иностранных дел, которые настаивали на том, что попытка понять политику Китая в Центральной Азии с геополитической точки зрения "основана на неверном угле зрения, присущем Западу" и что этот угол зрения "звучит просто как предлог вписать обычные торговые сделки в парадигму "китайской угрозы"".
Представитель CNPC описал это так: "Некоторые партнеры по региону хотят использовать наше присутствие как инструмент внешней политики". "Китайские предприятия не участвуют в политике", быстро добавил он. Я слышал такие термины как "невмешательство" и "гармоничные отношения" столько раз, что не смог даже посчитать. Однако отзываясь о сделке с Туркменистаном, один из высших должностных лиц в китайском министерстве по энергетике заявил: "Энергия - основа для более широких отношений с Туркменистаном, который мы видим как одного из основных и долгоиграющих партнеров в регионе". "У Казахстана больше нефти и много природного газа, но Туркменистан кажется нам таким же важным партнером и, возможно, сотрудничество с ним будет иметь более важные последствия для Китая. Когда я спросил, имеют ли отношения с Туркменистаном важное значение для Китая в плане расширения вариантов импорта энергии в свете недавних гражданских волнений в Казахстане, он ответил просто: "Да".
Жители Центральной Азии понимают расчет Китая. В дискуссии в Ашхабаде высокопоставленный чиновник из туркменского министерства по энергетике рассказал мне, что Китай стремится к политическому влиянию, чтобы конкурировать с Россией и западными игроками, но что Туркменистан не допустит этого. Как я писал вместе с моим коллегой Раффаэлло Пантуччи, Россия тоже начинает противостоять тому, что ей видится как "вторжение" Китая в традиционно российскую зону геополитического влияния, конкретно, через ее продвижение "Евразийского союза" бывших советских республик.
Интересно отметить, что геополитические цели Китая имеют много общего с российскими - это поддержание по большей степени авторитарной стабильности и предсказуемости в Центральной Азии. "Наши интересы и интересы нашего правительства - видеть стабильные правительства в регионе", сообщил мне аналитик СИНОПЕКа. Результат - мягкое геополитическое соперничество между Китаем и Россией. И оно распространяется - в этом месяце планируется визит китайской военной делегации в Азербайджан.
Можно простить Китаю попытки замаскировать свои геополитические наступление настолько, насколько это возможно, в надежде избежать сигналов тревоги и предупреждающих звоночков. Пока Китай достиг на этом поприще неплохих успехов.
Александрос Петерсен - советник в Европейской инициативе по безопасности энергии в центре для академиков "Woodrow Wilson International" в Вашингтоне, округ Колумбия, и автор The World Island: Eurasian Geopolitics and the Fate of the West.Эта статья стала результатом недавнего визита в Китай и Центральную Азию.
|
